Четыре искушения идеального мужа / «Идеальный муж», 1947, 1969, 1980 и 1999

Добавить в Избранное

Экранизации книг часто только расстраивают фанатов, но мы, как мышки, продолжаем плакать, колоться и жрать кактус, то есть смотреть и пересматривать киноверсии любимых произведений. В этот раз CineModa сквозь смех и слезы смотрит и сравнивает четыре экранизации комедии «Идеальный муж» Оскара Уальда и образ главной злодейки – Лоры Чивли.

Пьеса была написана в 1893 году, действие в ней происходит «в наши дни», соответственно при точной постановке костюмы должны соответствовать этому году. Автор также дал несколько подсказок относительно внешнего вида и костюмов своих персонажей, но, как это часто бывает, режиссеры и художники им не слишком следовали.

Модный силуэт 1893 года подразумевал пышный рукав «жиго», увеличение линии плеч, широкую грудь, узкую талию, чуть заниженную и заостренную шнипом. Линия бедер и ягодиц искусственно не увеличивалась, а юбка конусом расширялась к низу. Вечерние наряды часто были без рукавов и с треном, который красиво изгибался, когда женщина сидела. Причёска и шляпка могли быть замысловатыми, но аккуратными и небольшими. Ближе к концу века рукава станут сужаться, а в начале XX века шляпы вместе с причёсками дам, наоборот, постепенно расти. Силуэт станет S-образно изгибаться.

Первым пьесу Оскара Уальда экранизировали немцы. В 1935 году вышел фильм «Ein idealer Gatt» Герберта Селпина, в котором действие перенесено в 1930-ые годы. К сожалению, не зная немецкого (а русской версии мы не обнаружили), трудно судить о постановке, хотя костюмы выглядят замечательно. Не слишком хорошую по качеству копию можно посмотреть на Youtube.

Мы же сосредоточимся на трёх экранизациях комедии: 1947, 1980 и 1999 годов, а также немного привлечем телеверсию BBC 1969 года. Еще одна версия вышла в 2000 году, действие в ней перенесено в современное время. Кроме того, чехи сняли две телеверсии «Идеального мужа», в 1985 году и 2001-м. Но поскольку эти три последние картины нам найти не удалось, их мы опустим.

В 1947 году пьесу экранизировал венгр Александр Корда, наняв художником по костюмам знаменитого дизайнера и фотографа Сесила Битона (он одевал Одри Хепберн в «Моей прекрасной леди»). «Стоимости одних только костюмов Сесила Битона достаточно, чтобы профинансировать небольшой фильм, а декорации разработаны с безрассудной экстравагантностью», писал племянник режиссера, Майкл Корда в «Charmed Lives». В целом, из всех постановок в этой костюмы выглядят наиболее исторически достоверно. И да, они абсолютно великолепны, иногда даже чересчур.
Корда, кстати, даже смог нанять Дворцовую кавалерию (для начальных сцен в Гайд-парке), но остался недоволен состоянием униформы военных. Были пошиты новые костюмы, которые позже использовались для свадебного кортежа королевы Елизаветы и ее жениха Филиппа.

Телеверсию 1969 года снял Рудольф Картье, художник по костюмам нам не известен. Сюжетно довольно точная постановка, самой очевидной её проблемой можно назвать несоразмерный возраст актеров и общая непривлекательность актрис и их неприятные дребезжащие голоса (ИМХО). Когда молодой Горинг «учит жизни» леди Чилтерн, которая годится ему в матери, это выглядит довольно странно. Костюмы стилизованы скорее под начало XX века. Украшения уж слишком дешевы. Самым большим преимуществом картины можно назвать отличную игру Джереми Бретта (Горинг).

В 1980 году пьесу экранизировал Виктор Георгиев, позвав художником по костюмам Ганну Ганевскую.
Наш фильм нередко «обвиняют» в том, что костюмы не соответствуют эпохе, возможно, это было осознанное желание немного «осовременить» пьесу в глазах зрителя, сделать ее более динамичной. Кроме того, Ганевской не откажешь в том, что костюмы героев прекрасно выражают их характер. «Правильная» Гертруда – вся в белом, как ангел во плоти. Мейбл, желающая пощекотать нервы и в меру поэпатировать, в брюках, псевдо античных нарядах, красной амазонке. Денди Горинг в костюме для гольфа аля принц Уэльский. Не говоря уже о Лоре Чивли.

Фильм 1999 года снял Оливер Паркер, художник по костюмам Кэролайн Харрис. Эта постановка получила множество похвал, а Харрис номинировалась на BAFTA и Satellite. Кэролайн арендовала некоторые драгоценности в De Beers и Asprey, и это заметно на экране. Но брошь-змею в кадре мы не увидим, Паркер заменил ее глупым пари между Лорой и Артуром, обеляя аферистку и воровку, так что в итоге она внезапно оказалась человеком слова. Некоторые костюмы в этой экранизации вызвали у нас большие вопросы, но об этом позже.
Плюсом же можно назвать великолепный кастинг и множество фансервисных отсылок к другим произведениям Уальда. К примеру, Лорд Уиндермир на приеме у Чилтернов, сам режиссер в камео Банбери, постановка «Как важно быть серьезным» в театре и выход Уальда к зрителям. Паркер попытался постмодернистки вписать пьесу в реальный Лондон: на выставке современных художников позади Мейбл и Гертруды можно увидеть картину Джона Эббота Уистлера «Старый мост Баттерси»
Еще пара забавных совпадений. В начале фильма мы видим лорда Чилтерна, выступающего с пафосной речью в Палате, после которой его на выходе встречает любящая жена. Так же начинается и фильм Виктора Георгиева. Затем в фильме Паркера идет эпизод из Гайд-парка с гуляющей лондонской публикой, с аналогичных кадров начинался фильм Александра Корды.

ЛОРА ЧИВЛИ

Оскар Уальд дает довольно подробное ее описание: «миссис Чивли высока и худощава. Сухие, сильно накрашенные губы яркой чертой перерезают бледное лицо. Золотисто-рыжие волосы, орлиный нос, длинная шея. Румяна только подчеркивают её природную бледность. Серо-зелёные беспокойные глаза. Платье цвета гелиотроп, бриллианты. Похожа на орхидею и возбуждает любопытство. Все движения очень грациозны. В целом она — произведение искусства, но со следами влияния слишком многих школ». Так как Лора Чивли – одноклассница Гертруды Чилтерн, ей, видимо, так же «около 27 лет».
Из текста пьесы мы знаем, что миссис Чивли дважды замужем, как закончился ее второй брак, не говорится, возможно, она вдова, и тогда «платье цвета гелиотроп», то есть фиолетовое, – это авторская подсказка. Фиолетовый – это один из цветов траура в викторианском этикете. Очевидно, что её платье сильно декольтировано, поскольку, как говорит лорд Горинг, «вчера на ней румян было очень много, а платья очень мало». И, кроме того, на нём должна быть бриллиантовая брошь в виде змеи с большим рубином. Второе её появление (у Чилтернов за брошкой) описано словами Мейбл: «В сногсшибательном платье». И, наконец, третья смена костюма — визит Лоры к Артуру: «Она вся в зелёном с серебром и, более чем когда-либо, змееподобна. На плечах чёрное атласное манто, подбитое шёлком цвета увядшей розы».

А теперь взглянем на наших аферисток.

Полетт Годдар

В версии 1947 года Лору играет знойная зеленоглазая красавица-брюнетка Полетт Годар. На прием она приезжает в роскошном зелёном платье, горностаевом манто и изумрудах. Между прочим, настоящих, изумрудное ожерелье стоимостью 460 тыс. долларов было собственностью актрисы, подарком ее бывшего мужа Чарли Чаплина, и она за немалые деньги сдала его в аренду киностудии (ха-ха). Она сама настояла на его использовании, и под него же было пошито это платье (три ха-ха). Так как в послевоенной Англии ткани продавались по талонам, шёлка достать уже не удалось, и платье было пошито из шерсти. Мы очень старались, но даже с лупой не нашли этой злополучной броши-змеи на её груди, да и рубины бы смотрелись на этом наряде инородно.

Маргарет Лейтон

В телеэкранизации 1969 года Чивли играет 47-летняя Маргарет Лейтон, и то, что было бы простительно в театре, на экране с его крупными планами смотрится странно. Особенно в паре с Горингом они выглядят вместе, как мать и сын, а не как потенциальные супруги. С другой стороны, именно в этой версии у Чивли по канону на приеме сиреневое платье и брошь в виде змеи.

Людмила Гурченко

Да, Людмила Марковна не намного моложе Маргарет Лейтон, ей было 45 на момент съемок, но и партнеры были в той же «весовой категории»: 52-летний Юрий Яковлев в роли Чилтерна и 44-летний Эдуард Марцевич за лорда Горинга. Плюс великолепная игра актрисы. И яркие костюмы Ганны Ганевской.

Дмитрий Андреев, художник по костюмам:
«Фильм потрясающий, на самом деле. Если сравнить все экранизации, в нем есть интересный «костюмный» ход, чего нет в других версиях. Миссис Чивли–Гурченко, если посмотреть на ее костюм, это человек из другого мира, из будущего, из Голливуда 1930 — 40-х гг (в то время как действие фильма – это рубеж веков, Модерн). Референсом для ее образа были, возможно, костюмы Марлен Дитрих и других голливудских див 30-40-х. Поскольку сама Людмила Марковна любила этот стиль, я думаю, что художница тоже с удовольствием пошла вслед за ней»

Ганна Ганевская рассказывает в интервью для фильма «Людмила Гурченко. Как я стала богиней» (2012): «Я ей сказала: «Давайте начнем с корсета». Людмила Марковна онемела: «Корсет! Для меня?!» «Да, корсет на вас. Людмила Марковна, я знаю, что ваша талия – самая тоненькая среди наших актрис. Но я вам даю корсет не для этого, я даю его для того, чтобы вы ощутили время, свою собственную осанку и оценили, насколько это способствует чёткости вашего силуэта, который я предполагаю на вас осуществить».

В другом интервью она говорила: «Она была трудная для художников по костюму вообще. Они не любили с нею работать. Но у меня всё с нею было совершенно идеально. Она работала по моим эскизам, по тому, что мы делали. Ей нравилось, в основном». (Передача «Имена», эфир 16.02.2014. Первый образовательный канал). Сама же Людмила Марковна в своей книге «Люся, стоп!» писала о костюмах из «Идеального мужа»: «Художник по костюму Ганна Ганевская создала уникальные вещи».

Ганевская одевает Людмилу Гурченко на прием в чёрно-золотое узкое платье с пышной отделкой на груди. В сочетании с замысловатой прической образ напоминает королевскую кобру с раскрытым капюшоном. Брошь-змея гармонично вписана в костюм.

«Ганна Владимировна Ганевская, конечно, великий художник, — рассказывает Дмитрий Андреев. — Её костюмы всегда можно выделить среди всех остальных. Цветовая палитра этой картины — это перламутр. В фильме прослеживается абсолютное взаимопонимание между оператором, художником по костюмам и художником-постановщиком. В декорациях мы видим такой «отчаянный» Модерн. И Ганна Владимировна очень тонко, как в картину, вписывает свои костюмы в эти декорации. Художник работает на легких полутонах: все фактуры прозрачные, чуть зеркальные, мерцающие. И на контрасте с ними героиня Гурченко неожиданно появляется на балу. Ее платье сшито из черного полупрозрачного шифона, расшитого вертикальными полосами сверкающих пайеток, на чехле нежно-абрикосового оттенка».

Необычный костюм – цвета пыльной розы с воротником, декорированным розами и огромной шляпой, поля которой расшиты такими же розами. Любая другая актриса смотрелась бы странно, даже нелепо в этом огромном «кокошнике», но Гурченко великолепна и органична. Наряд, по Уальду, сногсшибательный, и он резко отличается от нежных белых кружевных нарядов Гертруды и других дам.

Этот костюм сейчас можно увидеть в экспозиции Музея Мосфильма. Шляпу для него восстановил художник по костюмам Дмитрий Андреев.

«Как-то два года назад копался я на складах Мосфильма, и на полках лежали какие-то смятые старые шляпы из фильмов еще советского периода, — рассказывает Дмитрий. — И вдруг я натыкаюсь на что-то знакомое по фактуре. Где-то когда-то я это видел. А это ТА САМАЯ шляпа ТОЙ САМОЙ Людмилы Гурченко из ТОГО САМОГО фильма, мной обожаемого. Я попросил разрешения привезти эту шляпу в порядок. Была погнута основа, частично разобраны цветы, что-то висело, естественно, уже не было пера. Я эту форму заново слепил, нашёл у себя похожее перо. Оно ведь тоже не простое, сложного седоватого оттенка».

В кульминационной сцене объяснения с Горингом Чивли-Гурченко в эффектном персиковом платье с палантином из перьев и тюрбаном, расшитым золотом. Она смотрится, словно дива золотой эры Голливуда (см. коллаж выше). Сейчас это платье хранится на Мосфильме, а тюрбан — в музее-мастерской Людмилы Гурченко.

Художник по костюмам Дмитрий Андреев рассказывает: «Кажется, что подол платья украшен перьями. Но нет. Это истрепанный газ. Очень популярный в то время приём, когда перьев не сыщешь днем с огнем. Для манто перья собирали по всей студии, все подушки были вскрыты. Потом платье и манто подкрашивали в такой легкий персиковый тон. И на экране оно смотрелось дорогим тончайшим шёлком». (Татьяна Нагорских «Не доигрывайте актёра костюмом» / Русский мир)

Джулианна Мур

Джулианна Мур номинировалась на несколько премий за свою роль, и играет она замечательно. Но вот её костюмы нас вовсе не впечатлили. Ей-богу, серый, коричневый, бледно-зеленый – это что, по-вашему, сногсшибательные цвета для роковой женщины, «днем — гений, вечером – красавица»? Допускаем мысль, что здесь был какой-то хитрый замысел художницы по выбору цветовой палитры для героев, но мы его не «догнали». Как будто сознательно портили Мур, чтобы Минни Драйвер не смотрелась на её фоне настолько ужасно (если так, этот замысел все равно не удался). И да, мы прочитали немало комплиментов нарядам Мур, но они нас не убедили.

Первое появление роковой злодейки – скромный жемчужно-серый костюм с отделкой из кирпичного цвета бархата по вороту и бронзовыми пуговицами, небольшая соломенная шляпка декорирована перьями и оранжевыми цветами. Вырез белой рубашки украшен брошью, изящные серьги с зелеными кристаллами подобраны под цвет глаз.

На прием у Чилтернов Лора одевает коричневое атласное платье с отделкой из черных перьев, волосы украшены бриллиантовой звездой, на шее – роскошное колье из жемчуга и бриллиантов и сверкающие серьги в ушах, на руках атласные перчатки и в руках огромный черный веер. Два смущающих момента: невыразительный коричневый цвет платья и непонятные складки на лифе.

Платье для театра – травянисто-салатовое, с очень изящным, воздушным колье с камнями в тон. Цвет его очень нежный, сложный, само платье двуслойное: прозрачная ткань на атлас, рукава из черной сетки расшиты стеклярусом в вертикальную полоску. В рыжих волосах Джулианны – эгретка из перьев.

Золотисто-жёлтое платье выбрано для соблазнения Горинга. Пышные рукава и широкое декольте, открывающее плечи, бант с длинными лентами на спине делают образ очень соблазнительным. В этом платье нас немного смущает жатая ткань, хотя рукава и смотрятся очень эффектно, словно с картины прерафаэлитов, которых Уальд очень любил.

Костюмы Мур были проданы за 540 фунтов в 2007 году.

ГЕРТРУДА ЧИЛТЕРН

Несмотря на то, что Гертруда – сугубо положительный персонаж, ей трудно симпатизировать как в пьесе, так и в экранизациях, уж больно она ригидная, непрошибаемо-правильная, жесткая. Оскар Уальд указывает: «она очень хороша собой — тип строгой классической красоты». Что ж посмотрим в кино на неё и её костюмы.

У Гертруды-Дианы Виньяр прекрасное платье на приеме, а уже корона так вообще роскошная.

Для бело-голубого платья Битон отдал собственные занавески из брюссельского кружева, напомним, про ограничения продаж тканей в послевоенном Лондоне (в 1945 году по той же причине Оливер Мессел так же «из спичек и желудей» сшил роскошные костюмы для Клеопатры-Вивьен Ли).

Дина Шеридан и наша Анна Твеленева не произвели на нас впечатления ни своей игрой, ни своими нарядами, хотя и элегантными и благопристойными.

У Анны Твеленевой костюмы и шляпы в стиле Модерн (начало XX века). Обилие светлого и кружева в костюмах и аксессуарах Гертруды-Твеленевой должно было ей создать в глазах зрителя образ нежного ангела во плоти. Но оно плохо сочетается с её холодной, даже безразличной игрой.

Совсем другое дело — Кейт Бланшетт. Возможно, мы к ней пристрастны, она одна из наших любимых актрис. Но в постановке Оливера Паркера, на наш взгляд, ей достались лучшие наряды, а играет она очень тепло, живо, эмоционально. Вечерние и дневные платья и аксессуары – образец элегантности и стиля, выдержанные в припудренных пастельных тонах, идеально подходящих актрисе.

Два платья в холодных синих оттенках. Сизое платье с бриллиантовыми украшениями для выставки и мятое голубое приемное платье с жемчугом. Все очень элегантно и спокойно, в отличие от бури на душе у героини.

МЕЙБЛ ЧИЛТЕРН

Оскар Уальд характеризует её как «совершенный образчик английской женской красоты, белорозовой, как цвет яблони», и в принципе все актрисы, кроме разве что Минни Драйвер, под этот типаж подходят. К сожалению, ни одна из них не произвела на нас хорошего впечатления. Отметим лишь своеобразные наряды в двух последних экранизациях.

Ганна Ганевская придумала интересное бальное платье для Мейбл- Елены Кореневой: белое с ассиметричной отделкой желтым, немного в античном стиле.

Минни Драйвер, на наш взгляд, стопроцентный мискаст, если брать каноничную Мейбл, но, возможно, Оливер Паркер и хотел показать ее по-другому. Нам очень понравилось встретившееся в Интернете определение гардероба Мейбл-Драйвер – «доминатрикс эдвардианской эпохи» (Edwardian dominatrix). И, если Паркер так и задумывал, тогда всё сходится. Основные цвета её костюмов — чёрный и красный, причём ткань по своему виду очень напоминает кожу (хотя это и хлопок), аскетичный строгий дизайн. У неё даже корсет черный! И кокетничает-то она с Горингом довольно жестко. Что ж их ждет веселая семейная жизнь.

Небольшой оффтоп о женском доминировании. Оливер Паркер позже поставит другую уальдовскую комедию «Как важно быть серьёзным», пригласив художником по костюмам Маурицио Милленотти. Итальянский взгляд будет кардинально отличаться: женские костюмы избыточно декорированы, очень много пасторального в нарядах. Но, за цветочками, оборками и кружевами Гвендолин и Сесилии видна в общем-то стальная рука, властность и жесткость. Несмотря на то, что сознательно Уальд был в целом далек от феминизма (это очевидно по диалогу Гертруды и Горинга о назначении мужчины и женщины), но тема женского доминирования легко считывается в его пьесах и обыгрывается по-своему у режиссеров.

РОБЕРТ ЧИЛТЕРН

АРТУР ГОРИНГ

Строгая мужская мода конца XIX века не позволяла особо разгуляться: днем – сюртук-визитка, как правило, черный или серый, вечером – строго черный фрак, дома – домашняя короткая куртка (бархатная фиолетового цвета, как у Джереми Бретта).

Ганна Ганевская разнообразила гардероб Горинга-Мацкевича стилем принца Уэльского, а затем Эдуарда VIII (того самого, который отрекся от престола ради женитьбы на Уоллис Симпсон): бриджи для игры в гольф, высокие носки, твидовый пиджак и кепка. Правда, принц так одевался в 1920-ые (сам-то он только родился в 1894 году).

И все же, на наш взгляд, лучше всего мужчины вышли у Оливера Паркера. Джереми Нортэм (без усов был бы вообще хорош) играет Чилтерна с большой теплотой и эмоциональностью, а Руперт Эверетт выглядит так, словно родился декадентом во фраке с бутоньеркой. Возможно, он понравился бы даже самому Уальду. Чего не получилось у Эверетта, так это химии с партнершами, что с Мур, что с Драйвер. Зато в сценах с Нортэмом вышел отличный броманс, и это, возможно, тоже бы понравилось Уальду.

В завершении темы отметим, что у нас нет очевидного фаворита среди постановок этой пьесы. Может быть, он еще появится в будущем?

Оцените